ПРОИСХОЖДЕНИЕ СОВРЕМЕННЫХ ПРЕДСТАВЛЕНИЙ О ЛЕСБИЯНКАХ
Отрывок из книги Шейлы Джеффрис «Старая дева и ее враги: феминизм и сексуальность в 1880-1930 годах».
В восемнадцатом и начале девятнадцатого века у многих женщин среднего класса были отношения подруга с подругой. Подобные отношения включали страстные признания в любви, сон в одной постели, нежные поцелуи и объятия, взаимную верность и преданность на протяжении всей жизни. Все это не вызывало ни малейших нареканий в обществе. Феминистские историкессы описали частые упоминания страстной подружбы между женщинами среднего класса в Америке первой половины девятнадцатого века. (1)
Лилиан Фадерман в своей книге «Превосходящая любовь мужчин» описывает бессчетное количество примеров подобной подружбы между женщинами, которая была социально одобряемой. В одном случае женщина беззаботно рассказывает мужчине-жениху о женщине, которую она любила, упоминая, что чувствовала к ней то же самое, что и муж к жене, и сильно ее ревновала. (2)
Даже если одна из женщин в подобных отношениях выходила замуж, то она отказывалась расставаться с подругой, так что мужья нередко отправлялись в медовый месяц с двумя женщинами, а не с одной. Мужчины, как правило, считали такую подружбу полезной тренировкой в любви для женщин перед предстоящим браком.
Эти женщины использовали для описания своих чувств слова и выражения, которые в наши дни сочтут довольно неприличными для подруг. Фадерман описывает подружбу между замужней Джейн Уэлш Карлайл и Джеральдин Джюсбури, писательницей и старой девой.
Джюсбури старалась поддерживать свою подругу в период тяжелого брака с философом Томасом Карлайлом, отличавшимся дурным характером. В своей переписке они выражали страстную эмоциональную привязанность. Вот отрывки из писем Джюсбури о ее чувствах:
«O Carissima Mia… ты ни на миг не покидаешь мои мысли и сердце. После твоего отъезда во вторник я почувствовала себя совершенно разбитой, слишком несчастной даже для слез, и что можно было с этим поделать?» (июль 1841 года);
«Я люблю тебя, моя дорогая, больше, чем я способна выразить, больше, чем самое себя, и при этом я ничего не могу сделать для тебя» (29 октября 1841 года);
«Я люблю тебя больше всего на свете… Тебе от этого никакого проку, но, быть может, тебя утешит мысль, что я всегда готова тебе помочь» (май 1842 года);
«Если бы я могла увидеть тебя, поговорить с тобой, то, полагаю, я бы весь следующий год не чувствовала себя несчастной. И это далеко не мелочь, ведь в течение прошлого месяца у меня не раз возникало желание повеситься» (1843 год). (3) …
В наши дни в западных странах подобное эмоциональное и чувственное общение между подругами считается социально неприемлемым. Фадерман иллюстрирует это с помощью эксперимента, который провели старшеклассницы из школы Пало Альто в 1973 году:
«На протяжении трех недель девочки вели себя на территории школы точно так же, как романтические подруги прошлого века. Они ходили, держась за руки, сидели, приобняв друг друга за плечи, целовали друг друга в щеку после занятий. Они старались не делать ничего, что могло бы указать именно на сексуальные отношения. Их прикосновения не выходили за рамки того, что могут себе позволить близкие подруги. Несмотря на их намерения, сверстники решили, что они лесбиянки, и начали подвергать их остракизму». (7)
В современном обществе женщинам предписывается контролировать эмоциональную привязанность к подругам и избегать ее физического выражения, а если им захочется большего, женщины будут спрашивать себя, не «лесбиянки» ли они. Но как и когда произошла такая перемена в общественных взглядах? …
Фадерман объясняет, что подружба начала считаться угрозой только в конце девятнадцатого века, и это было связано с развитием женского движения, которое бросило вызов мужскому доминированию. Кроме того, социальные и экономические изменения привели к росту занятости среди женщин среднего класса, и впервые у значительного количества женщин появилась возможность отказаться от брака и зависимости от мужчин. По мнению Фадерман, в этот период сексологи впервые классифицировали и категоризировали женскую гомосексуальность, к которой они отнесли любую страстную подружбу, и это привело к тому, что любовь между женщинами начала считаться предосудительной, и ее начали избегать из страха перед клеймом гомосексуальности.
Нэнси Сали в своей работе показывает, как начал действовать подобный запрет на подружбу (8).
До конца девятнадцатого века в американских женских колледжах существовала практика «обожания», когда молодые женщины ухаживали за возлюбленными с помощью подарков и признаний, пока на их чувства не отвечали и не начинали «обожать». Подобная традиция считалась совершенно нормальной. Постепенно такую подружбу начали запрещать, а руководительницы колледжей начали относиться к ней с подозрениями, и это несмотря на то, что сами они очень часто жили с другими женщинами, с которыми их связывали страстные отношения. В 1890-х годах такую подружбу начали считать откровенно нездоровой и подлежащей искоренению. …
Сексологи конца девятнадцатого века поставили перед собой задачу категоризировать все варианты человеческого сексуального поведения, в том числе, представить «научное» описание лесбийства. Их работы определили то, как мы, женщины, относимся к себе и к нашим отношениям с другими женщинами в настоящее время. Они кодифицировали мифы о лесбийских сексуальных практиках как «научную» истину, создали стереотип о «настоящей лесбиянке» и «псевдогомосексуальной» женщине, занесли страстную подружбу в категорию женской гомосексуальности и предложили свои объяснения этому феномену. …
В своей знаменитой работе «Сексуальная инверсия» (1897), Хэвлок Эллис представил классический стереотип о женской гомосексуальности: «Даже если они продолжают носить женские предметы одежды, для них характерна склонность к мужской простоте, и они практически всегда проявляют неприязнь к маленьким женственным украшениям туалета. Даже если это не очевидно, присутствуют самые разнообразные инстинктивные жесты и привычки, которые побуждают знакомых женщин отметить, что этой персоне «следовало родиться мужчиной». Резкие, энергичные движения, размашистые жесты, незамысловатая речь, тон голоса, мужская прямолинейность и понятия о чести, и, особенно, отношение к мужчинам без малейшего намека на застенчивость или кокетство, часто указывают внимательному наблюдателю на скрытую психическую аномалию. В привычки часто входит не только открытое пристрастие к курению сигарет, что встречается и среди довольно женственных женщин, но и определенный вкус и терпимость к сигарам. Также наблюдается неприязнь, а иногда и неспособность к шитью и другим домашним занятиям, но при этом определенные способности к спорту». (10)
Важность этого описания в том, что «гомосексуальным» объявляется именно то поведение, за которое антифеминисты 1890-х годов критиковали незамужних феминисток и «новых женщин». В 1890-х годах были женщины, которые пытались отказаться от «женственных» стереотипов. Было очень удобно записать этих женщин в лесбиянки, то есть, назвать их псевдомужчинами. Женщины из современной волны феминизма хорошо знакомы с такой формой атаки как обвинения в лесбийстве для подрыва попыток эмансипации женщин. …
Данный маскулинный стереотип стал моделью для подражания для следующих поколений лесбиянок, но во времена Эллиса он еще был не в ходу. В свою работу Эллис включил описания шести случаев лесбийства у женщин, у которых была «страстная подружба» с другими женщинами, а как мы видели ранее, такие отношения не считались странными или нетипичными для женщин. Он также включил описание своей жены, Эдит Ли Эллис, хотя другие свидетельства говорят о том, что она не соответствовала его стереотипу.
ПСЕВДОГОМОСЕКСУАЛКА
Противоположностью маскулинной стереотипной «буч», образ которой придумали сексологи, была их модель «псевдогомосексуалки». Они ясно давали понять, что главным образом их беспокоило распространение гомосексуальности в феминистском движении, и именно это беспокойство легло в основу теорий о «псевдогомосексуальности» женщин.
В 1897 году Эдвард Карпентер выражал беспокойство о феномене лесбийства в женском движении в сочетании с откровенным ужасом насчет того, до какой степени феминистки выходят за границы женской половой роли: «Феминистки естественным образом появляются среди тех, в ком нет преобладания полового инстинкта. Подобных женщин нельзя считать представительницами своего пола: некоторые из них имеют довольно мужеподобный характер, другие же «гомогенны», то есть склонны привязываться к своему собственному полу, а не противоположному, такие женщины являются сверхрациональными и интеллектуальными, для многих из них дети – это более или менее помеха, для других половая страсть мужчины вызывает не более чем досаду, поскольку они ее не понимают и неверно судят о ее смысле. Неверно считать, что таковы большинство женщин в этом новом движении, но значительное их количество, безусловно, таковы, и, соответственно, в их случае прогрессирование будет более стремительным». (11)
Эдвард Карпентер, как и Хэвлок Эллис, в настоящее время считается отцом-основателем сексуального просвещения. Сам он был гомосексуалом, который положительно писал о любви мужчин друг к другу и стал вдохновителем только зарождавшегося движения за права мужчин-гомосексуалов. В свете его репутации гомосексуала-революционера и друга феминизма подобные комментарии о лесбиянках и феминистках кажутся довольно странными. Как и остальные его работы, они предполагают, что он был готов был поддерживать равные права для женщин, но только при условии, что женщины останутся отличными от мужчин, феминными и страстно обожающими мужчин.
Иван Блох был одним из трех сексологов, которых, вместе с Августом Форелом и Хэвлоком Эллисом, назвали отцами сексологии во время Конгресса по половой реформе 1929 года. (12) Блох однозначно связывает лесбийство в женском движении и «проблему» «псевдогомосексуальности»: «Без всяких сомнений в «женском движении», то есть, в движении, которое направлено на получение женщинами всех достижений мужской культуры, гомосексуальные женщины играют значительную роль. В самом деле, согласно одному из авторов, «женский вопрос» сводится к вопросу о судьбе активных гомосексуальных женщин… Как мы увидим позже, женское движение играет важнейшую роль в распространении псевдогомосексуальности». (13) …
Псевдогомосексуалка – это женщина, которая не обязательно соответствует маскулинному стереотипу, но ее соблазняет «настоящая гомосексуалка», которая уводит ее от естественной гетеросексуальности, и остается только надеяться, что она к ней все-таки вернется. Настоящая гомосексуальность считалась врожденной, а псевдогомосексуальность – временным отклонением. Эллис описывает псевдогомосексуальность как «поддельное подражание»: «Неоспоримое влияние современных движений не может напрямую вызывать сексуальную инверсию, но сеет ее возбудителей, которые могут развиться в поддельное подражание. Оно связано с тем фактом, что данная врожденная аномалия чаще всего встречается среди женщин с высоким интеллектом, которые, вольно или невольно, воздействуют на других». (14)
Псевдогомосексуалку изображали не просто как стоящую ниже в интеллектуальном плане, что уже должно было побудить женщин отказаться от «подражания». Блох информирует нас, что «подлинная» гомосексуальность гораздо реже встречается среди женщин, чем среди мужчин. «В то же время среди женщин, даже довольно почтенного возраста, так называемая «псевдогомосексуальность» встречается гораздо чаще, чем среди мужчин». (15) Свою святую веру в то, что женщины, каким-то образом, по своей природе более гетеросексуальны, чем мужчины, он объясняет тем, что гетеросексуальные женщины склонны к «нежности и прикосновениям», из-за чего легко могут развиться «псевдогомосексуальные тенденции». (16)
Сексологи определяли как «псевдогомосексуальность» любые физические контакты между женщинами, и, таким образом, они добились изоляции и стигматизации лесбийства. В результате, произошло обеднение женской подружбы, поскольку к любым физическим проявлениям эмоций начали относиться с подозрением.
ЧТО ЛЕСБИЯНКИ ДЕЛАЮТ В ПОСТЕЛИ
Для того, чтобы женская подружба подошла в категорию лесбийства, нужно было отнести все принятые в таких отношениях физические проявления к гомосексуальному поведению. Так, Эллис утверждал, что самая распространенная сексуальная практика среди женщин – это «поцелуи и объятия», и что генитальный контакт встречается редко: «Гомосексуальная страсть у женщин более-менее удовлетворяется поцелуями, сном вместе, сильными объятиями, лежанием рядом, обнявшись… взаимный контакт и трение половых органов, похоже, встречаются относительно редко… Хотя использование клитора редко в гомосексуальности, применение искусственного пениса обычно и широко распространено». (17)
Трудно не обратить внимание на то, что хотя Эллис говорит о редкости генитального контакта, он считает важным сослаться на использование «дилдо». Можно предположить, что женщины девятнадцатого века использовали дилдо так же редко, как и современные лесбиянки. Однако дилдо – это традиционный мотив мужских сексуальных фантазий о лесбиянках, и дилдо постоянно фигурирует в мужской порнографии девятнадцатого века, как, впрочем, и в современной порнографии.
Вероятно, порнография и была основным вдохновением для Эллиса. Другие его идеи, например, о маскулинном стереотипе, который явно не соответствует его же примерам из жизни, вероятно, были взяты из того же источника.
В сексологической литературе есть и другие примеры мужских сексуальных фантазий о лесбийской сексуальности. Крафт-Эбинг придумал эякуляцию для женщин: «Межполовое удовлетворение среди таких женщин, похоже, сводится к поцелуям и объятиям, что, вероятно, удовлетворяет этот слабый половой инстинкт, но приводит к сексуально неврастенической женской эякуляции». (18) Эякуляция у женщин – это еще один типичный мотив в современной мужской порнографии. …
Когда у «излишка» женщин появилась возможность жить и работать вне структур гетеросексуальности, они стали угрозой для сохранения мужского контроля. Эта угроза была особенно сильна в тех случаях, когда независимых женщин объединяла страстная подружба, и они могли создать сильный женский союз против мужчин. Именно в этом мужчины конца девятнадцатого века видели опасность развития сильного феминистского движения. По трудам сексологов очевидно, что они были далеко не в восторге от феминизма, и особенно от его лесбийских проявлений. Атака на страстные эмоциональные отношения между женщинами была нужна, чтобы ослабить связи между ними и уменьшить их потенциальную силу. Ранее в этой главе мы видели, как американские историкессы предполагали, что страстная подружба считалась приемлемой именно потому, что у женщин практически не было возможностей для независимой жизни, так что их отношения не представляли угрозы для гетеросексуальной структуры в первой половине девятнадцатого века.
#переводы@lame_dame #лесбиянки@lame_dame #лесбийский_феминизм@lame_dame #секс@lame_dame #история_феминизма@lame_dame #первая_волна_феминизма@lame_dame #сексоцентризм@lame_dame
